_________________________________________________________________________________________________
Сочинение.
История формирования гремяченского колхоза, поведанная Шолоховым
Эпоха коллективизации — один из самых противоречивых и печальных периодов в истории России, осмыслить и оценить который до сих пор нелегко не только писателям, но и историкам, социологам, философам. Однако приоритет открытия этой темы принадлежит, безусловно, литературе. Одним из первых обратился к ней М. Шолохов в романе “Поднятая целина”. Судьба этой книги не менее драматична, чем описанная в ней трагедия крестьянства. Долгое время считалось, что “Поднятая целина” — произведение, выражающее безусловное принятие политики партии в деревне, но это совсем не так. От писателя не могло укрыться, что проведение коллективизации сопровождалось ожесточением нравов, что человеческая жизнь постепенно утрачивала свою истинную ценность, а насильственная смерть превращалась в привычное дело. Страницы романа буквально “залиты человеческой кровью”. За восемь месяцев жизни в Гремячем Логу, отраженных автором, своей смертью умер только хуторской пастух Агей, остальные были убиты в ходе коллективизации и раскулачивания. Не случайно первоначальное название “Поднятой целины” было “С потом и кровью”. Редакция журнала “Новый мир” изменила заглавие, роману была дана трактовка, не терпящая многозначности, но все это не смогло заглушить тревоги автора, глубоко сомневавшегося в оправданности крови и жертв, приносимых во имя счастливого будущего. Шолохову нелегко было безоговорочно принять даже самую великую цель, если она достигается бесчеловечными средствами. Рассказывая историю гремяченского колхоза, автор старается быть объективным и верным исторической правде. Он стремится показать, как постепенно меняется сознание хуторян под влиянием преобразующейся действительности, но не имеет права закрывать глаза и отворачиваться при виде жестокости и разрушающейся человечности, даже если она необходима для успеха колхозного движения. Шолохову удалось раскрыть народную жизнь в целом, в ее едином порыве, и в то же время проникнуть в тайники души каждого отдельного героя. Сюжетное действие романа развивается крайне напряженно. Писатель предельно точен в воссоздании хронологии событий. Их отсчет начинается с появления в хуторе двух человек, от которых будет зависеть дальнейшая судьба Гремячего Лога. Один из них — рабочий, 25-тысячник, присланный проводить политику партии в деревне, а другой — враг, старающийся сорвать новые начинания. Как все просто: с одной стороны враги, с другой — герои, готовые отдать жизнь за великое дело. Однако социальное противостояние — это только внешняя сторона событий. Мы начинаем понимать, что патологическая жестокость свойственна не только белогвардейцу Половцеву, переживающему агонию, прекрасно осознающему свою обреченность, а потому испытывающему звериную ненависть к новой жизни и желание задушить ее в смертельной хватке. Не менее жесток и коммунист-фанатик Макар Нагульнов, который “за родимый социализм” готов перестрелять из пулемета “тысячу… дедов, детишек, баб” и вершит самосуд над Банником. Кажется, что с чувством удовлетворения показывает нам Шолохов рост самосознания казачества, радуясь вместе с Давыдовым при виде того, с каким пылом Устин Рыкалин бросается спасать колхозное сено. Психологически точно воссоздает писатель характер Кондрата Майданникова, мучительно преодолевающего “жалость-гадюку к своему добру”. Череда массовых народных сцен, мастерски выписанных автором, раскрывает нелегкий процесс “революции в умах”, во время которого наблюдались всплески озлобленности и приливы доброго расположения. Но не все так безоблачно, как может показаться при поверхностном восприятии описанных событий. Сопротивление колхозному строительству неминуемо возникает в душе почти каждого крестьянина. Деформируется народная нравственность. Умный хозяин и хороший сын Яков Островное, окончательно запутавшийся, преследуемый По-ловцевым и собственным страхом, морит голодом и доводит до смерти свою мать. Опьяненные вседозволенностью “борцы за раскулачивание” превращаются в почти что мародеров, с упоением грабящих чужое добро. Утрачиваются привычные патриархальные ценности, нарушается равновесие в жизни и душе. Но самая страшная потеря — это утрата земледельцами чувства хозяина. Наверное, не нуждается в дополнительных комментариях сознание людей, считавших, что в дождь хозяин пахать не будет, а колхозникам — надо! К сожалению, безоговорочными сторонниками колхоза становятся не привыкшие работать бедняки, прикрывающие собственное хозяйственное невежество лозунгами о язве собственности. Совершенным абсурдом выглядит обвинение, предъявленное Титу Бородину: “…Начал богатеть, несмотря на наше предупреждение. Работал день и ночь…” Вот и получается, что “враг” Яков Островнов приносит колхозу не больше вреда, чем многие строители новой жизни, не представляющие, что такое крестьянский труд, но лихо оперирующие революционными фразами. При всем обаянии характер деда Щукаря не может не вызвать настороженности: а не является ли его пренебрежение к собственности (хотя и не до конца выдержанное: достаточно вспомнить, как он “уберег” свою худобу от обобществления) свидетельством лени и неумения по-настоящему работать. Не идеализирует Шолохов и тех, кто стоит во главе колхозного строительства. Очень часто Давыдов и Нагульнов руководствуются не человечностью, а классовой ненавистью. Макар Нагульнов, аскет и ригорост, состоящий “весь из углов”, убежденно заявляет: “Кабы из каждой контры после одного удара наганом по голове по сорок пудов хлеба вылетало, я бы всю жизнь только тем и занимался, что ходил бы да ударял их”. Правда, иногда и в нем просыпается человек с ранимой и незащищенной душой, любящий свою непутевую Лушку, слушающий пение петухов по ночам и упорно изучающий английский язык в ожидании мировой революции. Но Нагульнов старается подавить в себе и скрыть от других эти “слабости”. Давыдов несколько мягче, чем секретарь партячейки, но и питерский рабочий готов быть жестоким, если того требует революционная необходимость. Довольно странными и нелепыми выглядят попытки председателя колхоза управлять тем, о чем он имеет весьма смутное представление: ведь Давыдов приобретает первые познания в крестьянском хозяйстве, уже осуществляя коренной перелом в деревне. Как мне кажется, ближе всех автору “жалостливый” Андрей Разметнов. Может быть, поэтому именно ему писатель оставляет жизнь и право продолжить начатые преобразования?
Нелегко идет процесс формирования колхоза. Не производит картина, нарисованная писателем, впечатления благополучия. Невозможно дать окончательные ответы на сложные вопросы, поднятые в романе, но книга Шолохова помогает нам выработать мудрое отношение ко многим проблемам современности и, опираясь на вековые национальные традиции и трагический послереволюционный опыт, увидеть достойное человека будущее.
…
